Постпрандиальная гипотензия (ППГ) является важным, но недостаточно распознаваемым состоянием, возникающим в результате неадекватной компенсаторной реакции сердечно-сосудистой системы на индуцированное приемом пищи висцера льное скопление крови. ППГ признана важной клинической проблемой поскольку имеет высокую распространенность в популяции старшей возрастной группы и связана с развитием сердечно-сосудистых осложнений и гериатрических синдромов. Возможные патофизиологические механизмы ППГ: повышенный висцеральный кровоток; ослабление барорефлекторной функции из-за нарушений, связанных с возрастом или вегетативной дисфункцией; неадекватная активация симпатических нервов; нарушение регуляции вазоактивных кишечных пептидов; инсулин-опосредованная вазодилатация. Опрос о симптомах гипотонии после приема пищи и снижение систолического артериального давления (АД) на ≥20 мм рт. ст. через 15- 60 минут после еды имеет первостепенное значение для постановки диагноза ППГ. Одной из основных стратегий профилактики ППГ является снижение растяжения желудка (небольшие порции пищи и более частое питание), отдых лежа на спине после еды, употребление достаточного количества воды. Ходьба после приема пищи, по-видимому, также помогает восстановить АД после еды. Необходимо проявлять осторожность при назначении белковых добавок у пожилых людей, модификацировать диету путем замены высокопитательных подсластителей низкокалорийными (d-ксилоза, ксилит, эритрит, мальтоза, мальтодекстрин и тагатоза). Метформин или акарбоза модулируют сердечно-сосудистую реакцию у пациентов с сахарным диабетом, уменьшают постпрандиальную гипотензию. Таким образом, ППГ является достаточно распространенным и клинически значимым феноменом у пожилых больных. Повышение информированности врачей о патофизиологии и методах диагностики, профилактики позволит повысить эффективность и безопасность ведения гериатрических пациентов.

В большинстве случаев тромбоз воротной вены прогрессирует без лечения, спонтанная реканализация воротной вены развивается у 42 % больных циррозом печени. Существующие стратегии лечения включают назначение антикоагулянтов, проведение интервенционных мероприятий, таких как трансъюгулярное внутрипеченочное портосистемное шунтирование или эндоваскулярный фибринолиз. Антикоагулянтная терапия имеет определенные трудности у пациентов с циррозом печени из-за сложного профиля гемостаза, склонности как к геморрагиям, так и к гиперкоагуляции. Помимо традиционных антикоагулянтов (препараты гепарина, фондапаринукс, антагонисты витамина К) в последние годы при тромбозе воротной вены широко используются прямые оральные антикоагулянты. Ранее тромбоз воротной вены считался противопоказанием к выполнению трансъюгулярного внутрипеченочного портосистемного шунтирования, в настоящее время метод часто применяется с целью восстановление портального кровотока через шунт и предотвращения повторного тромбоза. Эндоваскулярный фибринолиз по-прежнему остается опцией специализированных центров для «сложных» больных. В случаях повышенного риска венозных тромбоэмболий пациентам с циррозом печени рекомендуется профилактика препаратами низкомолекулярного гепарина или прямыми оральными антикоагулянтами, однако дальнейшие исследования должны уточнить их эффективность в этом аспекте. В обзоре освещены данные об особенностях терапии, первичной и вторичной профилактики тромбоза воротной вены у больных циррозом печени. Несмотря на существующие клинические рекомендации по ведению больных цирротическим тромбозом воротной вены, выбор той или иной стратегии, прежде всего, зависит от индивидуализированной оценки рисков и преимуществ каждого из методов лечения.

Многими исследователями отмечается проблема приверженности лечения лекарственными препаратами пациентов с сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). Технологии мобильного здравоохранения (mHealth) могут оказывать существенное положительно е влияние на изменение поведения пациентов, профилактику и предупреждение обострений сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). Для внедрения в практику такого подхода прежде всего следует выяснить возможности использования mHealth для пациентов с ССЗ.
Цель. Изучить принятие медицинских приложений пациентами с ССЗ, а также оценить отношение пациентов к личной ответственности за сохранение своего здоровья в контексте использования mHealth.
Материалы и методы. Моделирование структурных уравнений методом частичных наименьших квадратов в программе «Smart-PLS» (производитель SmartPLS GmbH, Германия) использовали для реализации модели UTAUT (англ. the unified theory of acceptance and use of technology: Единая Теория Принятия и Использования Технологий), включающую 10 конструктов: «Использование приложений», «Намерение использовать приложения», «Ожидаемая производительность», «Социальное значение», «Поддерживающие условия», «Отношение к использованию приложений», «Тревога», «Роль пациента», «Роль профилактики» и «Значение информации». В исследование включили 437 пациентов с ССЗ, которые имели опыт использования медицинских приложений: 253 женщины и 184 мужчин, средний возраст 47,95±5,22 лет.
Результаты. Конструкты «Ожидаемая производительность», «Социальное значение», «Поддерживающие условия» и «Значение информации» оказывали прямое положительное влияние на конструкт «Намерение использовать приложения», объясняя 59,3 % дисперсии этого конструкта. Положительное влияние конструкта «Намерение использовать приложения» и «Отношение к использованию приложений» объясняло 61,2 % дисперсии конструкта «Использование приложений». Конструкт «Тревога» косвенно, через «Отношение к использованию приложений», оказывала негативное влияние на конструкт «Использование приложений». 41,4 % дисперсии конструкта «Значение информации», то есть понимание необходимости медицинской грамотности, зависело от конструкта «Социальное значение» и понимания роли личной ответственности за здоровье и профилактику ССЗ.
Заключение. Пациенты с ССЗ понимают значимость личного участия в сохранении своего здоровья и готовы использовать mHealth для профилактики заболевания и снижения модифицируемых факторов риска ССЗ. Барьером внедрения mHealth может быть страх пациентов перед самостоятельным использованием приложений. Принятие mHealth пациентами с ССЗ для повышения эффективности лечения будет возможно при наличии соответствующих технических условий, социальной поддержки, а также понятного и профессионального образа mHealth.

Цель: оценить статус витамина D (25(ОН)D) в различных регионах Российской Федерации (РФ), а также установить взаимосвязь между уровнем 25(ОН)D, возрастом и уровнем паратиреоидного гормона (ПТГ).
Материалы и методы: оценка статуса витамина D проводилась у жителей различных регионов РФ (Северно-Западного федерального округа (СЗФО), Центрального (ЦФО), Южного (ЮФО) и Дальневосточного (ДФО)) в период с 2012 по 2017 г. Всего в кросс-секционном исследовании проанализировано 115694 анонимных образцов, предоставленных независимой коммерческой лабораторией. Для определения уровня 25(ОН)D использовался хемилюминесцентный иммуноанализ.
Результаты: Выявлена повсеместная распространенность низких уровней 25(ОН)D: дефицит (0,05). В летние месяцы медиана уровня витамина D оказалась выше, чем в зимние (25,3 нг/мл [18,3; 33,5] vs 24 нг/мл [16,7; 32,5], р=0,006). Уровень 25(ОН)D30 нг/мл) оказалось низким, что было сопоставимо с группой старше 80 лет (22,6 % и 18 %, соответственно, р=0,1). Подтверждена отрицательная обратная связь между уровнями витамина D и ПТГ (r=- 0,11, p=0,002). Выявлена слабая положительная корреляция между возрастом участников и уровнями ПТГ (r=0,18, p=0,000).
Заключение: Полученные данные свидетельствуют о широкой распространенности низких уровней 25(ОН)D среди всех возрастных групп в РФ. Выявлены статистически значимые различия в статусе витамина D в зависимости от возраста и времени года. При этом географические факторы не оказали значимого влияния на уровни 25(ОН)D. Отмечена высокая распространенность выраженного дефицита витамина D у лиц младше 20 лет и старше 80 лет. Установлена слабая положительная корреляция между возрастом и уровнем ПТГ, что вместе с высокой частотой низких концентраций витамина D в старшей возрастной группе, требует адекватной своевременной коррекции данного состояния и дальнейшего динамического наблюдения, с целью предотвращения потенциальных негативных влияний дефицита витамина D на костную ткань.

Цель: разработать и валидировать инструмент для оценки уровня потребления соли у взрослого населения РФ.
Материал и методы. Респонденты заполняли пищевые дневники, где учитывался тип приема пищи, ее объем и факт дополнительного досаливания блюда. Для статистической обработки полученных данных использовали язык R, версия — 4.2.1, среда разработки RStudio (пакеты ggplot2, ggpubr, dplyr, tidyverse, gtsummary, rstatix).
Результаты. Всего в исследование был включен 271 респондент, медианный возраст которых составил 52 [20; 70] года. Было установлено, что основными факторами высокого потребления натрия является досаливание, потребление соленых продуктов, меньший уровень потребления кондитерских изделий, для низкого уровня потребления соли характерно более высокое потребление молочных продуктов. Тест согласованности Коэна составил κ = 0,48 95 % ДИ (0,08; 0,08), значения альфы Кронбаха α = 0,8. При пороговом значении ≥12 баллов по данным опросника, опросник имеет чувствительность 85 % по сравнению с медианной оценкой по данным 3-дневного пищевого дневника. При пороговом показателе < 12 баллов опросник имеет специфичность 74 % с медианной оценкой по данным 3-дневного пищевого дневника.
Заключение: Опросник СОЛЬ может быть использован для определения оценки уровня потребления соли.

Цель исследования: оценить влияние основных факторов риска (ФР) хронических неинфекционных заболеваний (ХНИЗ) на степень тяжести постковидного синдрома (ПКС) у реконвалесцентов COVID-19.
Материалы и методы: в обсервационное одномоментное исследование было включено 270 человек (из них 48,1 % мужчин, средний возраст 53,2±13,2 года), являющихся реконвалесцентами COVID-19. Пациенты были разделены на 3 группы в соответствии со степенью тяжести ПКС. В группу 1 вошли 79 человек с отсутствием ПКС, в группу 2 — 97 пациентов с легкой степенью тяжести ПКС, в группу 3 — 94 пациента со средней степенью тяжести ПКС. Всем пациентам было проведено стандартное общеклиническое и лабораторное обследование, антропометрия, эхокардиография (ЭхоКГ), оценивались данные анамнеза. Лица без ПКС были моложе, чем пациенты, страдающие ПКС (р=0,003). У пациентов, имеющих ПКС, в сравнении с лицами, у которых ПКС не развился, статистически значимо был выше уровень глюкозы и IgG в сыворотке крови, значения систолического артериального давления (САД) и диастолического артериального давления (ДАД), показатели индекса массы тела (ИМТ), окружности талии (ОТ) и индексов- триглицеридглюкозного индекса (ТГИ)/ОТ, ТГИ /ИМТ, индекса накопления липидов (LAP), индекса висцерального ожирения (VAI), количество пациентов, страдающих ожирением, и лиц, имеющих диастолическую дисфункцию левого желудочка (ДД ЛЖ). Пациенты со средней степенью тяжести ПКС чаще имели сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ) до развития новой коронавирусной инфекции (НКИ).
Результаты: Показатели объема форсированного выдоха за 1 первую секунду (ОФВ1 ) , форсированной жизненной емкости легких (ФЖЭЛ) были ниже при легкой и средней степени тяжести ПКС, по сравнению с лицами без него. Обнаружена прямая связь между наличием ПКС и уровнем глюкозы (r =3,138, р=0,000), ДД ЛЖ (r =2,876, р=0,008) в общей группе. У женщин данная ассоциация была выявлена только с наличием ДД ЛЖ (r=4,457, р=0,008), а у мужчин — с уровнем глюкозы (r =4,343, р=0,000), ОТ (r =1,068, р=0,060) и наличием ДД ЛЖ (r =3,377, р=0,033). Шанс наличия ПКС средней степени тяжести у мужчин и женщин был ассоциирован с уровнем глюкозы (r =1,537, р=0,001), VAI (r =1,256, р=0,005), САД (r =0,977, р=0,027), ССЗ до COVID-19 (r =0,465, р=0,036). А в группе мужчин данная ассоциация сохранялась только с уровнем глюкозы (r =2,357, р=0,004), индексом VAI (r =1,430, р=0,020) и наличием предшествующих ССЗ (r =0,160, р=0,014).
Заключение: наличие ПКС у реконвалесцентов COVID-19 независимо от других факторов связано с уровнем глюкозы и наличием ДД ЛЖ. ПКС средней степени тяжести ассоциирован с повышением уровня глюкозы, САД, индекса VAI и наличием ССЗ до заболевания НКИ, при этом у мужчин ПКС средней степени тяжести в большей степени ассоциирован с кардиометаболическими факторами риска (ФР).

Разнообразие клинических форм амилоидоза связано с различиями амилоидогенных белков-предшественников. Вовлечение сердца характерно для AL- и ATTR-амилоидоза, при этом поражение сердца развивается у подавляющего большинства больных с AL-амилоидозом и у 50 — 60 % пациентов с АTTR-амилоидозом. ATTR- (транстиретиновый) амилоидоз — один из вариантов системного амилоидоза; белкомпредшественником является транстиретин при наличии мутаций в его молекуле (семейные формы) или возрастных нарушениях секреции его тетрамеров. До недавнего времени считалось, что на территории России транстиретиновый амилоидоз не встречается. Однако внедрение в практику методов молекулярно-генетической диагностики мутаций транстиретина продемонстрировало встречаемость ATTR-амилоидоза в России с частотой, близкой к среднеевропейской для не эндемичных зон. В статье представлено клиническое наблюдение системного амилоидоза у пациентки среднего возраста. Заболевание дебютировало в возрасте 54 лет карпальным туннельным синдром. В последующем доминирующим проявлением заболевания стала рефрактерная к лечению хроническая сердечная недостаточность. Выявленные в динамике неоднородность структуры и значительное утолщение миокарда при сохранной фракции выброса в сочетании с новыми симптомами (диарея, ортостатическая артериальная гипотензия, периорбитальная пурпура, протеинурия) были расценены как инфильтративное поражение сердца в рамках системного амилоидоза. Развившаяся асистолия послужила причиной летального исхода. По результатам аутопсии диагноз системного амилоидоза был подтвержден. В статье обсуждаются вопросы дифференциальной диагностики AL- и ATTR-амилоидоза, основанной на анализе анамнестических и клинических данных. Дебют заболевания с синдрома карпального канала, прогрессирующая дистальная невропатия в сочетании с автономной дисфункцией, доминирующее поражение сердца, отсутствие амилоидоза почек по данным аутопсии, длительность заболевания с момента клинической манифестации до летального исхода 43 месяца в большей степени указывает на ATTR-амилоидоз. В статье также обсуждаются современные подходы к диагностике амилоидного поражения сердца в клинической практике, указывается на возникающие при этом трудности, подчеркивается важность ранней диагностики амилоидоза сердца, что позволяет реализовать возможности современных методов лечения амилоидоза.